David Bowie. The Next Day
1-ая за 10 лет пластинка 1-го из важных людей мировой поп-музыки владеет необычным качеством - при явных отсылках в прошедшее (так, песня Where Are We Now посвящена «берлинскому периоду» в жизни певца в конце 70-х) звучит «здесь и сейчас». Другими словами так, как как будто сочинивший ее не записывал свою предшествующий диск «Reality» под грузом накопившихся лет и опыта в совсем иной действительности - не задумался (ежели не огласить приуныл) опосля нее на долгие и длительные годы. От Боуи можно было ждать, что он начнет молодиться - ведь понятно, что двухминутка ностальгии «Where are We Now», вышедшая первым синглом альбома - менее чем обманка, сбившая с толку поклонников, ожидавших новейшего релиза. Но нет - музыка, записанная на этом альбоме, отлично подступает в качестве звуковой дорожки не только лишь к нынешнему дню, а его создатель, за десятилетия карьеры выдумавший для себя множество альтер эго - Зигги Стардаста, Натана Адлера - кажется, сумел показать свое собственное лицо, без следов пластической и звуковой хирургии.
Paul McCartney. New
Пластинка экс-битла могла быть сколь угодно неудачной, а сам он на ней - сколь угодно циклическим, ностальгирующим и однообразным. Но новенькая, как надо из наименования пластинки, запись стала полной нежданностью и для тех поклонников, кто складывал в копилку свои ожидания, и для тех, кто не ожидал никаких откровений. Такое удивление свободой и полнокровием вызывали, наверняка, его пластинки 70-х, Band on The Run и Tag of War - на их вдруг стало ясно, что экс-битл не будет замыкаться в рамках одной стилистики и мелодики, а будет беспредельничать во все вероятные стороны в рамках собственной богопоцелованнности. В отличие от собственного соседа по обзору Дэвида Боуи, выстроившего из собственного новейшего альбома точное и последовательное повествование о для себя нынешнем, Маккартни представляет россыпь песен-драгоценных камешков, в самых различных манерах, от винтажной по звуку гитарной баллады до яростного звукового мини-спектакля; в котором порядке их не ставь - срабатывает.
Lady Gaga. Artpop
Этот альбом сам пробил для себя место в этом перечне. Очень суровые вводные были у кандидата - как-никак, его записала самый влиятельная дама в нынешней поп-музыке. Дама, казалось бы, странноватая во всех отношениях, со специфичной, наружностью и голосом, умудрившаяся при всем этом - ну, просто признаем это - подвинуть с пьедестала с цифрой «1» полностью всех. И сделать это, уже одним заглавием заявив новейшую запись как ежедневник рефлексий над природой современного поп-апила, культом знаменитостей, временах и характерах; немногих удавалось продавать иронию и ехидство так успешно. Правда, поп-критика у нее выходит как трилогия «Матрица» у братьев Вачовски - в первой серии звучит чрезвычайно ново и задиристо, а 2-ух следующих равномерно преобразуется в учебник по нон-конформизму для самых малеханьких. Так не усвоишь, серьезно ли она на «Applause», крайнем треке с «Artpop», поет, что живет лишь для аплодисментов, либо это... таковая поза.
Земфира. Жить в твоей голове
Когда музыкант замолкает навечно, постоянно есть опасность, что вынырнет он с пластинкой откровенно слабенькой - откуда же знать, что за образы и мелодии явились к нему за время данной паузы не детренировался ли он за время собственной молчанки. Альбом главной певицы страны (и остающейся такой вне зависимости от количества напоминаний о для себя, выпущенных хитов и тому подобного) ожидали 5 лет. Пластинка вышла практически артхаусная - хитов как таких там мало, штуки две, зато песен-самоцветов хоть убавляй. Экстремальная пластинка - две истошно, запредельно печальные вещи (никакой для тебя больше светлой тоски, вроде той, что слышна в «Мы разбиваемся» с предшествующего альбома «Спасибо»); пара вещей, написанных как будто изнутри апатии - и совсем умнейшая «Гора» - песня-венец альбома. Когда пластинка вышла, было не чрезвычайно понятно, какое у всех этих диковин могло быть концертное выполнение - так и видишь обалдевший зал, на который льется эти перекрученные в прекрасный жгут нервишки. Но на столичных концертах ее тура в поддержку альбома стало ясно - с ней просто некоторого поставить. И еще - просто на такие пластинки вправду необходимо 5 лет.
Arcade Fire. Reflector
Южноамериканский журнальчик Rolling Stone называл новенькими The Beatles и публиковал на собственной обложке в 2004-м опосля дебютного альбома «Funeral», но такими эти канадцы с их барокко-попом стали в 2013-м. О их охото огласить с пафосом - сначала нулевых они пели о последствиях fin de siecle, «конца века» - о тех плотоядных вещах XX столетия, которые прорвались в XXI не давали покоя поколению тридцатилетних, задумывающимся, как и положено в этом возрасте, о жизни и ее ценностях. Reflector - 1-ая пластинка, на которой возвышенно-печальные канадцы переросли самих себя - и тот век, в каком они родились; выросли за счет увлекательных мелодий и аранжировок над той собственной монотонностью, которой постоянно умело воспользовались как инвентарем - и смогли отыскать путь к драмам, дилеммам и общим местам того мира, в каком мы живем на данный момент. Они постоянно игрались, пользуясь синематографическим термином, «инди-рок морального беспокойства» - но на данный момент, кажется, в собственной музыке дошли до совершенства формы и непосредственности чувства.
Алексей Володин